Комментариев: 029.07.2011

На общественных слушаниях в городе Димитровграде Ульяновской области обсуждали проект атомной станции с экспериментальным свинцово-висмутовым реактором СВБР-100. Вопреки регламенту слушаний, организаторы не стали отвечать на самые острые вопросы собравшихся, в том числе о вероятности аварий. Чуть ранее общественные организации, включая Гринпис, раскритиковали проект и потребовали отказаться от строительства АЭС близ Димитровграда.

По регламенту, участники слушаний могли формулировать свои вопросы как в письменном виде — на бланке, полученном при регистрации, так и устно. Организаторы обещали в регламенте, что ответят на них сразу после выступлений докладчиков. Однако из примерно 20 вопросов ответа удостоились далеко не все.

Вопросы про аварии, связанные с падением самолёта, аварии на атомных подводных лодках с аналогичными реакторами, про рост числа заболеваний лейкемией близ АЭС — даже не зачитывались.

«Ни на один из пяти моих вопросов, заданных в письменном виде в начале слушаний, ответов дано не было. Я участвовал во многих слушаниях по проектам, связанным с АЭС, и могу сказать, что раньше хотя бы формальные ответы, но всё же давались. Возможно, организаторы побоялись обсуждения содержащейся в вопросах информации», — рассказывает эксперт «Беллоны», физик-ядерщик Андрей Ожаровский.

Ответив на вопрос о подключении реактора к сети, директор НИИАР Владимир Михайлович Троянов пустился в рассуждения о ходе слушаний и поразил собравшихся тезисом, что «запроектная авария — это то, что вообще не может произойти». Хотя именно возможность запроектной аварии, похожей на Фукусиму или Чернобыль, вызывает обоснованную обеспокоенность экологов.

Представитель Росатома Сергей Бояркин ограничился рассуждениями о принадлежности свинцово-висмутового реактора к так называемому «4 поколению»: «Сценарии аварий не нужны — выхода радиации не будет, даже если будет всё разрушено», — заявил Бояркин.

Хотя реактор этого типа печально известен тем, что накапливает полоний-210 — радиоактивное вещество, смертельно опасное для человека даже в микродозах. В 60-80-е годы реакторы такого типа ставились на советские атомные подводные лодки (АПЛ), однако после череды аварий от них отказались.

Игорь Конышев, советник руководителя ГК «Росатом», рассказав про электроэнергию и налоги, отказался отвечать на вопросы эксперта «Беллоны» Андрея Ожаровского. «На вопросы Ожаровского ответы будут в письменном виде», — заявил он, хотя регламент не предполагает такого и обязывает экспертов отвечать на все вопросы, поступившие в ходе слушаний.

Вот некоторые из вопросов, оставшихся без ответа:

Почему ОВОС не содержит сценариев возможных запроектных аварий для проектируемого реактора? (ОВОС, лист 596) Когда будут разработаны эти сценарии?

2. Может ли реакторное здание АЭС выдержать падение самолёта? Если да, то какого (тип, масса, скорость)? Если нет, то каковы сценарии возможных аварий, вызванных этим исходным событием?

Почему в ОВОС вовсе не упоминается про аварии на атомных подводных лодках с реакторами со свинцово-висмутовым теплоносителем, прототипами СВБР-100? В частности, авария с гибелью 9 членов экипажа АПЛ К-27 в 1968 году, авария с выходом из строя реактора АПЛ К-64 в 1973 году, авария с выходом ЖМТ в отсеки АПЛ К-123 в 1982 году? Будет ли ОВОС дополнен анализом причин и последствий этих аварий?

Почему в ОВОС не учитываются данные о статистически достоверном росте раковых заболеваний (особенно детской лейкемии) рядом с АЭС в Германии, США и др. странах, например немецкое государственное исследование KiKK? Эти данные свидетельствуют об опасности для здоровья малых и сверхмалых доз от «разрешённых» выбросов даже безаварийно работающих АЭС. ОВОС должен учитывать не только мнение о безвредности малых доз, но и факты, свидетельствующие об обратном.

Михаил Пискунов, председатель совета Димитровградской общественной организации «Центр содействия гражданским инициативам»: «Прошедшие 29 июля общественные слушания по ОВОС планируемой АЭС в Димитровграде обернулись формальным подходом со стороны их организаторов. Если на доклады лиц, продвигающих строительство реактора СВБР-100 в этом городе, было отведено в общей сложности больше часа, то на выступления других участников только по три минуты. Разумеется, за это время было невозможно изложить результаты глубоко анализа представленных материалов ОВОС. Таким образом, само мероприятие было проведено лишь для “галочки”. Оппонентам, возражающим против опасного проекта, даже не предоставили возможности изложить свои доводы и доказательства в отношении недоработок и дезинформации, допущенных исполнителями работ по ОВОС АЭС».