С победой исламской революции новый режим начал подготовку национальных кадров, способных обеспечить иранскую промышленность и науку квалифицированным персоналом.

Сегодня в Иране на образование уходит 5% ВВП и 20% бюджетных расходов, что является одним из самых высоких показателей в мире. Из них до половины средств идет на среднее образование, а 21% - на высшее. Примечательно, что 65% мест в иранских вузах занимают женщины, образованию которых уделяется значительное внимание. Одной из сфер, где эти люди, по-видимому, смогут найти себе применение, является иранская космическая отрасль.

По мнению эксперта Иерусалимского института стратегических и оборонных исследований доктора Узи Рубина, Запад склонен видеть в иранской космической программе нечто второстепенное, по сравнению с амбициями Тегерана в сфере ядерной энергетики. Но в действительности доступ к космическим технологиям дает Ирану статус мировой державы, стоящей на двух китах: межконтинентальных ракетах, способных нести ядерные боеголовки, и мобильных системах спутникового предупреждения, вместе гарантирующих ответ удару агрессора.

История космической программы Тегерана началась еще в самом конце XX века, когда на празднованиях, посвященных 20-летию исламской революции, тогдашний министр обороны Ирана Али Шамхани заявил о намерении использовать баллистическую ракету «Шахаб -4» как инструмент для освоения космоса.

В 2004 году было создано Иранское космическое агентство — гражданское учреждение, призванное начать выводить на околоземную орбиту искусственные спутники и разработать системы жизнеобеспечения для пребывающих в космосе живых существ и людей.

Громкие заявления иранских политиков долгое время казались пустым сотрясанием воздуха, пока 2 февраля 2009 года ракета «Сафир-2» не вывела на околоземную орбиту первый иранский искусственный спутник земли «Омид» («Надежда»). Воодушевленные этой надеждой иранцы даже объявили о намерении запустить в 2021 году первого иранского «кейханнаварда» — космонавта по фарси. Кстати, в качестве добровольца вызвался бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинедажд.

После этих побед у иранских исследователей закончилось финансирование, хотя заявление о желании заселить космос кейханнавардами продолжали звучать из Ирана и в дальнейшем.

В 2015 году на прошедшей в столице этой страны космической выставке была представлена двухметровая модель капсулы для полета человека. Исходя из ее технических характеристик, специалисты заключили, что иранцы могут попробовать осуществить суборбитальный полет, вроде того, что в мае 1961 года совершил первый американский астронавт Алан Шепард.

Снова о космической программе Тегерана заговорили в 2020 году, когда 22 апреля Аэрокосмические силы Корпуса Стражей Исламской революции (КСИР) вывели на орбиту, первый иранский военный спутник «Нур-1» («Свет-1»). Спустя 90 минут после запуска спутник начал посылать сигналы на Землю, к вящей радости иранцев и понятному огорчению США. Тогдашний президент США заявил, что Америка «знает об Иране больше, чем они сами», а американские эксперты и сегодня именуют «Нур» «летающей веб-камерой».

Запуск спутника силами КСИР вызвал на западе подозрение, что Иранское космическое агентство, учреждение с весьма скромным бюджетом в несколько десятков миллионов долларов, в лучшем случае является ширмой, прикрывающей практическую реализацию космической программы Тегерана, коей будут заниматься военные.
Еще в 2014 году заместитель командующего ВВС страны Маджид Мусави заявил, что «Роль [гражданской — А.К.] космической программы заключается прежде всего в разработке технологий … для обхода самоограничений максимальной дальности полета ракет на 2000 км».

Нужно понимать, что Корпус Стражей Исламской Революции является ударной военно-политической силой республики, в распоряжении которой находится значительная часть военных страны, а также научные и материальные ресурсы. Свои возможности военно-космические силы КСИР продемонстрировали во время войны в Йемене, где при их поддержке были организованы успешные атаки беспилотными летающими аппаратами против стратегических объектов Саудовской Аравии.

О существовании параллельной космической программы КСИР стало известно уже в 2013 году, когда западные разведывательные спутники обнаружили огромную стартовую площадку рядом с городом Имамшехр. Одновременно была замечена и стартовая платформа для запусков в Индийском океане. В Иране только Корпус стражей исламской революции располагает настолько значительными ресурсами, чтобы реализовывать подобные проекты.

Израильские эксперты, считают, что КСИР разрабатывает большую баллистическую ракету на твердом топливе, но не может заявить о ее существовании публично, потому что появление подобных систем станет вызовом для стран Запада и США, которые окажутся в зоне досягаемости новых иранских — и теперь уже межконтинентальных — ракет.

В последние годы активную роль в развитии иранской космической программы играет и Россия. Если на первых этапах иранцы осваивали космос при помощи северокорейских и китайских технологий, то сотрудничество с Москвой станет для персов ступенькой к переходу на качественно новый уровень знаний. Так, по данным газеты Washington Post, Россия готова поставить для Тегерана передовую спутниковую систему «Канопус V» с камерами высокого разрешения. Это позволит Ирану вести непрерывный мониторинг военных объектов США и Израиля в районе Персидского залива.

Еще в 2015 году иранский телеканал Press TV сообщил, что между российскими и иранскими компаниями заключено соглашение, позволяющее Ирану получить «системы дистанционного зондирования, которые можно будет использовать для сбора информации об атмосфере, океанах и земной поверхности». Для экспертов очевидно, что речь идет, прежде всего, о разведке полезных ископаемых, что имеет для иранцев особое значение.

И естественно, что подобное сотрудничество не могло не вызвать раздражение у Вашингтона, ведь новые российские технологии позволяют иранцам гораздо точнее наводить на цели их ракеты и беспилотные летательные аппараты. Таким образом, сотрудничество с Ираном в военно-космической сфере становится для Москвы дополнительным козырем в переговорах с Вашингтоном.

Подводя итог, следует заметить, что за последние годы Иран добился определенных успехов в развитии своих ракетно-космических сил. Как и в большинстве других стран, речь идет о технологиях двойного назначения, которые могут использоваться как в гражданской сфере, для демонстраций достижений исламской республики, так и для проведения политики сдерживания потенциальных агрессоров, прежде всего США и Израиля.

В последние годы в космической программе Ирана все большую роль играет военная составляющая, реализация которой легла на плечи одного из самых эффективных институтов иранского государства — Корпуса Стражей Исламской революции.

В 2007 году Соединенные Штаты Америки выразили желание разместить в Восточной Европе системы противоракетной обороны, сославшись на угрозу со стороны иранских баллистических ракет. Тогда подобные заявления американцев были восприняты оппонентами Вашингтона не без иронии. Однако не исключено, что спустя несколько лет или десятилетий за океаном обнаружат, что иранский ракетный «волк» все-таки выскочил из ближневосточного леса.