Комментариев: 019.05.2012

"Эхо Москвы"

С. АНИСИМОВ:

У нас в гостях генеральный директор компании «Техснабэкспорт» Алексей Григорьев. Прежде чем начать наш разговор, нужно пояснить нашим слушателям, чем занимается ваша компания «Техснабэкспорт».

А. ГРИГОРЬЕВ: Прежде всего, нужно сказать, что компания «Техснабэкспорт» входит в состав государственной корпорации по атомной энергии России «Росатом», т.е. является составной частью нашей российской атомной отрасли. Мы занимаемся поставками обогащенного урана за рубеж уже почти 50 лет. Сами поставки урана происходят из этих 50 лет 40. Для широкой аудитории, которая далека от атомной отрасли, я поясню, что обогащенный уран используется для производства ядерного топлива, с помощью которого на атомных станциях вырабатывается электроэнергия. Честно скажу, что в России для тех, кто не имеет отношения к атомной энергетике, имя «Техснабэкспорта» почти не известно. Зато за рубежом нас знают практически все энергокомпании мира, имеющие в своем парке атомные станции.

   С. АНИСИМОВ: О зарубежной части мы сейчас и поговорим, а именно о соглашении «Мегатонны - в мегаватты». Что это такое, с кем это было подписано и зачем это надо, самое главное?

   А. ГРИГОРЬЕВ: По правде говоря, в атомном сообществе мы чаще называем это соглашение ВОУ-НОУ, потому что суть его заключается в том, что высокообогащенный уран, который на профессиональном жаргоне называется как раз ВОУ, преобразуется в низкообогащенный уран, который называется НОУ. Но самое главное в этом соглашении то, откуда берется этот высокообогащенный уран. А берется он из советских ядерных ракет, из тех самых боеголовок, которые во времена холодной войны, как мы знаем, были нацелены на те же самые США. И вот уже почти 20 лет, поскольку межправительственное соглашение было подписано с 93 году, а контрактное его исполнение – кстати, в подписании которого я лично принимал участие – в 1994 году. Вот уже почти 20 лет мы исполняем обязательства России по этому договору. Всего за это время должно быть извлечено 500 тонн высокообогащенного урана оружейного качества. Надо сказать, что к настоящему моменту переработано в низкообогащенный уран уже более 90% от необходимого и мною выше указанного объема. Есть еще один любопытный факт. В течение всех этих лет Россия и российская атомная отрасль обеспечивала почти половину потребностей американских атомных станций в низкообогащенном уране. Чтобы было понятно и более просто – на практике это означает, что от урана, извлеченного из советских ядерных ракет, сегодня горит каждая 10-я лампочка в США. Конечно, это уникальнейший пример сотрудничества ведущих ядерных мировых держав в деле разоружения. Причем подчеркну, что делается это не за счет налогоплательщиков, а, наоборот, это соглашение приносит деньги российскому бюджету, а через него и российской атомной отрасли. За 20 лет исполнения соглашения бюджет страны получит в целом около 18 млрд. долларов. Причем в самом начале, когда мы подписывали этот контракт, стоимость его оценивалась примерно в 12 млрд. долларов. Кстати, не нужно забывать и о другом важнейшей обстоятельстве, что в тяжелейшие для нашей страны начальные годы, для России в 90-е годы ВОУ-НОУ стало реальным спасителем и кормильцем атомной отрасли. Оно давало ту самую валютную выручку, на которую жили заводы, прежде всего заводы, производившие тот же самый обогащенный уран. Известно, что Советский Союз еще в 89-м году объявил о том, что он больше не производит высокообогащенный уран для военных целей. Благодаря этому финансированию удалось сохранить самое главное – кадры, не растерять специалистов. Конечно, как я уже говорил, это пример выгодного двустороннего российско-американского сотрудничества, которое без преувеличения идет на пользу всему человечеству, поскольку уменьшает ядерную угрозу на планете.

   С. АНИСИМОВ: Это да. Но если я правильно понимаю, то в 2013 год этот контракт подходит к концу. И что получается – все эти лампочки погаснут, Америка останется без света?

   А. ГРИГОРЬЕВ: Конечно, не останется. А если серьезно, то при таких объемах поставок, которые сейчас занимает соглашение ВОУ-НОУ на рынке США, мы долго готовились к тому, чтобы заранее договориться с американскими партнерами о том, как мы будем жить после того, как оно закончится. Наш многолетний партнер по исполнению этого контракта – американская обогатительная корпорация USEC (United States Enrichment Corporation) также была озабочена этим вопросом. В результате мы нашли взаимовыгодное решение, заключили с этой корпорацией долгосрочный новый контракт на поставки услуг по обогащению Урана до 2022 года пока. Контракт этот мы подписали еще в 2010 году, однако вступил в силу он в конце прошлого года, после подписания и ратификации уже известного соглашения о мирном использовании атомной энергии между США и Россией. Так что по этому поводу сегодня можно не волноваться. Кстати, работу по переходу энергокомпаний США на нормальные рыночные взаимоотношения, потому что контракт ВОУ-НОУ – это межправительственное соглашение, мы начали задолго до этого. Так, в 2008 году наши многолетние усилия увенчались, я считаю, большим успехом – была принята поправка к действующему сегодня соглашению о предоставлении антидемпингового расследования, которое открыло нам путь к заключению прямых контрактов с американскими компаниями, являющимися конечными пользователями нашего продукта. Поэтому к сегодняшнему моменту мы заключили уже 13 контрактов с 11-ю американскими компаниями. Портфель этих контрактов превысил 5,5 млрд. долларов на сегодня. Конечно, это еще не предел.

    С. АНИСИМОВ: Вы только что вернулись из Хельсинки, где прошла международная конференция по ядерному топливному циклу. Расскажите, какой настрой у ваших коллег относительно будущего отрасли.

  А. ГРИГОРЬЕВ: Настрой у нас и у наших коллег был очень бодрый на этой конференции. Год назад, сразу после аварии на «Фукусиме» у многих специалистов мировой атомной отрасли чувствовалась какая-то неуверенность, настороженность, я бы даже сказал неопределенность, она витала в воздухе. Сегодня можно сказать, что упаднические настроения закончились. Можно сказать, что атомная отрасль в целом преодолела этот кризис. Если говорить о настрое в целом, он был в меру оптимистическим. Это отчетливо чувствовалось в выступлениях коллег на этой самой конференции в Хельсинки. Надо пояснить, что эта конференция – одна из двух ежегодных крупных конференций, действительно собирающих элиту ядерного рынка. Организаторами конференции выступают Институт по атомной энергии США и Международная ядерная ассоциация, базирующаяся в Лондоне. Сентябрьские конференции, самые крупные, традиционно проходят в Лондоне, а вот весенние, которые, как правило, проходят в апреле, в этом году проходили в Хельсинки, и место выбирается каждый раз разное. В следующем году, например, весенняя конференция будет проходить в Сингапуре. Говоря о «Техснабэкспорте», хотелось бы подчеркнуть, что с 90-х годов наша организация является членом Всемирной ядерной ассоциации. Я еще явлюсь членом его Совета управляющих с 2005 года. Кстати, в Институте по атомной энергии США мы тоже состоим. Хотелось бы подчеркнуть, что это очень авторитетные организации. Поэтому их мнение является определяющим для глобальной атомной отрасли. При этом характерно, что большинство представителей компаний, делавших доклады на конференции, выражали оптимизм в отношении будущего атомной энергетики, ее перспектив аж до 2035 года. Если говорить о конкретных выступлениях, то можно отметить доклад представителя Международного энергетического агентства г-на Дидье Уссена, который наглядно, с цифрами в руках доказал, что последствия «Фукусимы» в глобальном масштабе будут, как он выразился достаточно скромными, иначе говоря не очень заметными для мира в целом. И это мнение стороннего эксперта очень важно. Он же этим самым подтвердил, что атомная энергетика весьма конкурентоспособная отрасль, в перспективе до 2035 года будет занимать существенную долю в мировом производстве энергии. Этот вывод крайне важен для всей мировой атомной отрасли. Если говорить о других докладах, то порадовали доклады коллег из США, где в активную фазу вступило строительство новых блоков, в частности, в штатах Южная Каролина, в Техасе, коллег из ОАЭ, которые также впервые в своей истории готовят площадку под строительство атомной станции, коллег из Китая, где вовсю идет строительство атомных станций. Даже коллега из Японии – где по понятным причинам сложилась очень тяжелая ситуация не только с атомной станцией «Фукусима», но и с другими блоками, которые пришлось выключить, – доложил на этой конференции, что все японские атомные станции к сегодняшнему дню успешно прошли очень серьезные стресс-тесты, и теперь японские атомщики ожидают решения ответственных министерств и местных префектур о том, когда будут снова включаться эти атомные станции. А то, что они будут включаться в той же самой Японии, сомнений у моих коллег по атомной отрасли в мире и у меня самого нет.

  С. АНИСИМОВ: Темы «Фукусимы» нам не избежать. Вы были в Японии и видели всё своими глазами. Расскажите, что там сейчас происходит и какое состояние общее.

   А. ГРИГОРЬЕВ: Действительно, в начале апреля делегация во главе с генеральным директором «Росатома» Сергеем Владиленовичем Кириенко приезжала в Японию. И компания Tokyo Electric Power Company, это оператор аварийной станции, любезно согласилась организовать наш визит на саму аварийную станцию. Причем, по-моему, мы были даже первой иностранной делегацией, кто был туда допущен. Хотел бы сказать, что, по моему мнению, мы воочию убедились, что эта катастрофа носит, конечно, природный характер, а ни в коем случае не техногенный. Землетрясение станция выдержала, но из-за ошибок проекта огромному цунами удалось нарушить энергоснабжение станции, в результате чего отключились аварийные дизель-генераторы. В то же время все мы видели, с какой самоотдачей работают японские коллеги. Поэтому я верю, что последствия аварии, в том числе и чисто психологические, они очень быстро преодолеют.

С. АНИСИМОВ: А что изменилось для компании «Техснабэкспорт» после этой аварии? Были какие-то радикальные перемены?

А. ГРИГОРЬЕВ: Мы в атомной отрасли чувствуем себя в одной лодке. Поэтому если что-то происходит в мире, если происходит какая-то авария – «Фукусима» еще раз ярко это продемонстрировала, – это не у кого-то где-то авария, а эта авария касается всех без исключения. Здесь нельзя отсидеться или сделать вид, что нас это не касается. Поэтому то, что случилось с «Фукусимой», коснулось всего атомного сообщества в мире. Мы также понимаем, что атомная энергетика после «Фукусимы» продолжается, в Японии в том числе, как я уже говорил. Копании Tokyo Electric Power Company мы пошли навстречу и договорились о переносе поставок на более поздний срок. Хотя, безусловно, для нас это означает снижение выручки. Я абсолютно уверен, что в ближайшее время Япония возобновит производство электроэнергии на своих атомных станциях. Ведь, собственно говоря, решение его выключить было продиктовано большей частью политическими мотивами. А теперь экономика берет свое. Убежден, что здравый смысл победит все возможные фобии, которые всегда возникают в таких ситуациях.

    С. АНИСИМОВ: Визит представителей Росатома в Японию имел еще и деловую сторону, а именно: было подписано соглашение о сотрудничестве в области использования атомной энергии. 3 мая соглашение уже вступило в силу. Расскажите, в чем его суть.

А. ГРИГОРЬЕВ: Я считаю, что вступление в силу соглашения о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии с Японией является настоящим прорывом в двусторонних наших отношениях и огромным успехом госкорпорации «Росатом». Это соглашение носит рамочный характер, но имеет огромное значение для практического расширения нашего совместного бизнеса. Так, конкретно для «Техснабэкспорт» его вступление в силу означает, прежде всего, существенное облегчение при осуществлении поставок урановой продукции и других услуг ядерного топливного цикла японским энергокомпаниям напрямую, тем компаниям, с которыми мы уже сотрудничаем с конца прошлого века. В 2004 году, и это важно подчеркнуть, мы зарегистрировали в Японии свою дочернюю компанию Tenex-Japan, которая приложила усилия для того, чтобы это соглашение было принято. Что касается непосредственно самого соглашения, то оно позволит «Техснабэкспорту» осуществлять поставки урановой продукции непосредственно в Японии без переработки в США, Англии, Франции, как это происходит сейчас. Кроме того, оно послужит еще и дополнительным стимулом для развития совершенно новых сфер нашей деятельности – например, поставок низкообогащенного урана в виде двуокиси, в виде порошка, что сегодня мы еще не делаем, – и откроет очень важные для реализации перспективные проекты по обогащению в России японского регенерированного урана, который хранится сегодня в Западной Европе. Возможны и другие проекты. Облегчение режима нашего взаимодействия прекрасно согласуется и с нашими собственными планами, например, по развитию транспортно-логистического направления в деятельности нашей группы компаний. Это прежде всего касается нового, гораздо более выгодного для японцев и других стран Тихоокеанского региона маршрута для транспортировки обогащенного уранового продукта через порт на Дальнем Востоке. Например, хотел бы сказать, что сегодня мы вынуждены возить обогащенный урановый продукт в Японию через Санкт-Петербург. Понятно, что это довольно далеки расстояния, и через весь мир нужно плыть на пароходе, чтобы попасть в Японию. Вот этот проект поддерживается не только японскими энергокомпаниями, но и японским правительством, что очень важно. Японское правительство прекрасно себе отдает отчет и понимает всю выгоду для своего бизнеса нового открытого порта на Дальнем Востоке. Кстати говоря, может быть, не только для атомной отрасли, но и для многих отраслей промышленности, в которых мы с Японией сотрудничаем.

   С. АНИСИМОВ: Если я правильно понимаю, речь идет о вашей поездке через Южную Корею, да?

   А. ГРИГОРЬЕВ: Да. Перед приездом в Японию я был в Южной Корее, где участвовал в саммите по ядерной безопасности. Мы взаимодействуем с крупнейшей корейской компанией, эксплуатирующей не только атомные станции, но и гидроэлектростанции, тепловые станции, которые называются Korea Hydro & Nuclear Power Co. Мы достигли с ними договоренности о том, что корейцы также будут использовать новый маршрут через Дальний Восток, поскольку им это тоже крайне выгодно. Поэтому получается, как я уже говорил, что в дальневосточном маршруте заинтересованы многие компании и страны. Кстати, те страны дальневосточного региона, которые намерены развивать атомную энергетику. А мы уже о таких странах знаем. Это и Вьетнам, и Малайзия, и Индонезия.

    С. АНИСИМОВ: Есть какие-то денежные, может быть, политические или технологические показатели, которые можно озвучить по поводу этого маршрута?

А. ГРИГОРЬЕВ: Показатель один – радикальное сокращение сроков доставки продукции. А это значит и рисков, которые связаны с такой транспортировкой, тем более ядерных материалов. Сроки нахождения материалов в пути сокращаются от внедрения этого маршрута в 2-3 раза. И это не только минимизирует сами риски, но и существенно сокращает наши издержки. И для Приморского края, где в этом году будет проходить впервые конференция и встреча глав государств АТЭС, это тоже очень полезно, поскольку это создает новые рабочие места, делает возможным, как я уже говорил, через эти маршруты провозить и в Японию продукцию машинотехнических отраслей России и, наоборот, из Японии по импорту продукцию в Россию.

С. АНИСИМОВ: Логичный вопрос – когда же этот маршрут уже заработает?

    А. ГРИГОРЬЕВ: Пилотная отгрузка из порта Восточный в Приморском крае у нас запланирована в 3-м квартале этого года. Пока мы идем в графике. Я уверен, что в ближайшее время мы запустим этот проект как инвестиционный проект, точно так же, как мы развиваем ряд новых транспортно-логистических цепочек, инвестиционных проектов в западных регионах, недалеко от Санкт-Петербурга.