Во второй половине июня Литва, ссылаясь на директивы ЕС и апеллируя к МАГАТЭ, чуть ли не в ультимативной форме потребовала остановить строительство Белорусской АЭС. Станция возводится при участии Росатома в Гродненской области, и совершенно очевидно, кто именно является главным объектом информационной атаки. Не секрет, что наших западных «партнеров» сильно раздражает ведущее положение России на рынке мирного атома. 

Литовский парламент еще в мае обещал употребить все возможные силы, чтобы добиться консервации стройки. Местные политики обвиняют Беларусь в пренебрежении международными конвенциями, регулирующими атомную энергетику, называют БелАЭС «агрессивным проектом, грозящим существованию Литвы».

Между тем по нашу сторону Союзного государства все пока идет своим чередом: стартовавшее в 2013-м строительство в Островце должно завершиться в 2018-м — к этому времени запустят первый энергоблок, который в данный момент уже монтируют. Второй введут в эксплуатацию на два года позже. 

74 перспективные площадки под АЭС — из такого количества выбирали белорусы, главный критерий — безопасность. Отношение к этому особенно трепетное: ведь в свое время республика сильно пострадала от чернобыльской катастрофы. В итоге осталось десяток потенциальных мест, затем — всего четыре.

— Островец вообще был в резерве, однако две точки в Могилевской области и одну в Витебской после обсуждения мы все-таки отвергли. Конечно, хотелось построить станцию на востоке, ближе к братской России, но там везде проблемы с высоким уровнем грунтовых вод и карстовыми пустотами. Только поэтому АЭС появилась здесь — на границе с Литвой. А не потому, что мы собираемся гнать энергию на экспорт, таких планов нет вовсе, — объясняет руководитель информцентра БелАЭС Эдуард Свирид.

— Первоначально, конечно, некоторые опасения были среди обычных людей. Но мы постоянно проводим разъяснительную работу, действуем открыто, честно, это дает отличные результаты. Да и с экономической точки зрения всем понятно. Станция — это новые рабочие места, причем не только в нашем городе, — подключается зампред Островецкого райисполкома Виктор Свилло. — А литовцы — те просто ищут повод к чему-то придраться, да и не очень они самостоятельны в суждениях.

Добавим, и просто завидуют: в 2009 году Литва по требованию Еврокомиссии закрыла Ингалинскую АЭС, четверть столетия питавшую весь регион. Энергетическая проблема с того момента вышла для трех стран Балтии на первый план, перебиваются, как бог на душу положит...

На строительстве и в проектной документации БелАЭС на самом-то деле все просто замечательно — это не раз отмечали международные эксперты. Более того, ее называют новым словом в области атомной безопасности.

— В апреле станцию посетил гендиректор МАГАТЭ Юкия Амано, оценивший объект положительно. Он заявил, что создание двухблочной АЭС в Островце представляет собой один из наиболее успешных проектов в странах, которые вступают на путь развития атомной энергетики. К сожалению, ни одно литовскоязычное СМИ этой информацией почему-то не заинтересовалось и не поделилось с читателями, что вызывает вопросы, — отмечает эксперт аналитического центра МГИМО МИД РФ Леонид Гусев.

Обстановка с мирным атомом в ЕС вообще весьма странная. С одной стороны, признается, что нужно уходить от углеводородов — рано или поздно они закончатся, да и проблемы экологии с каждым годом все актуальнее. С другой — есть силы, явно ратующие против. Например, в топливно-энергетическом балансе Германии путем сжигания природных ресурсов вырабатывается около 70 процентов киловатт-часов. 

— Вопросы энергетики, в том числе атомной, упираются прежде всего в политическую конъюнктуру. Собственная стратегия ЕС подвержена сильным колебаниям и внешнему влиянию — тоже. Глобальное лобби торговцев углеводородами диктует правила игры, — считает директор российского Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

Свыше трети населения той же Германии выступает за мирный атом, тем не менее, следуя правительственной программе, к 2022-му все немецкие ядерные генерации, на сегодня покрывающие потребности страны на 29 процентов, должны закрыться. Согласно «концепции энергетического поворота» (Energiewende) их заменят на некие «возобновляемые источники», но на какие именно — никто не знает. Для солнечных электростанций климат не самый подходящий, ветра дуют далеко не везде. Достаточно вспомнить, с каким треском провалился широко разрекламированный проект сооружения ветряных электростанций в Нидерландах и на севере Германии. По мнению экспертов, атомные киловатт-часы просто компенсируют. Ладно бы только с помощью «Газпрома», но, скорее всего, за счет открытия «грязных» угольных ТЭЦ. Ведь уголек-то свой — рурский, его не нужно где-то покупать.

В Белоруссии топливно-энергетический баланс пока вообще аховый.

— Более 95 процентов нашей электроэнергии вырабатывается путем сжигания российского газа, вопрос диверсификации стоит остро. Ввод первого энергоблока покроет 30 процентов потребляемых в стране киловатт-часов, второго — еще столько же. Поэтому никаких планов по торговле электричеством у нас и нет, оно — только для себя, — убеждает Виктор Свилло.

Несложно догадаться, что в данной ситуации гродненскому проекту уделяется первостепенное значение. Объект находится под постоянным надзором белорусского КГБ.

— У нас многоуровневая и многоступенчатая система контроля. 80 процентов работ выполняют отечественные подрядчики, остальное — российские. Уложимся точно в смету, любое воровство будет пресечено, — смеется Эдуард Свирид.

Коробка станции растет, Островец спринтерскими темпами превращается в город-сад, местные власти собираются вскоре возвести его, по сути, заново. 

С оригинальной планировкой, многочисленными социально-бытовыми объектами и просто симпатичными домами. Красивая картинка — 3D-план застройки — висит в исполкоме. 

Мы едем по Островцу, гудят краны и прочая мудреная техника. Вокруг доделываются новенькие дома, детские сады, сооружаются шесть отделений суперсовременной больницы.

— Люди, приезжающие к нам в город не впервые, его просто не узнают. Да и мы сами порой поражаемся, как все меняется. Вот тут был заболоченный берег речки, сейчас — парк и пляжная зона. А когда холодно, можно будет ходить в бассейны, их наметили целых три, один почти построен. Да и население увеличивается, к нам даже из России хотят специалисты перебраться. Мы не против, — приглашает начальник отдела идеологической работы и культуры Островецкого райисполкома Наталья Сенють.

Главный инженер БелАЭС Анатолий Бондарь долгое время трудился в нашей стране, но потом вернулся на Родину. Его замы — один тоже белорус из РФ, он приехал вместе с сыном-атомщиком, второй — украинец из Ровно, а начальник турбинного цеха — из Литвы. Собственно, и в самостийной, и у прибалтов инженеры-ядерщики либо сидят без работы, либо перебиваются на «частичном» нищенском окладе. 

Конечно, вся эта идиллия становится возможной благодаря щедрому союзнику, то есть нам. БелАЭС строится частично в кредит — Минск взял у Москвы ссуду. В общем, станцию возводим мы, хотя и руками местных рабочих, это наши финансы и российские же передовые технологии. Исходим из того, что Белоруссия — ближайший соратник, помогать братьям-славянам надо. 

Им — да. А кому еще? Ведь в портфеле зарубежных заказов Росатома нынче около 35 энергоблоков. В денежном эквиваленте цифра впечатляет куда больше: общая сумма перспективных контрактов превышает 300 млрд долларов. А если пересчитать на рубли, то и вовсе получится нечто астрономическое. Такие деньжищи нашей экономике точно не помешают. Впрочем, еще важнее политические дивиденды.

Так, многолетняя эпопея с возведением АЭС в иранском Бушере, по сути, позволила России сохранить влияние на Ближнем Востоке (это была первая атомная станция в регионе), расстроила ряд агрессивных американских планов, стала реальным драйвером, который обеспечил нашим дипломатам свою игру и привел в итоге к снятию международных санкций с Исламской республики. 

Похожая ситуация на турецком направлении. Проект АЭС «Аккую» после извинений Эрдогана разморожен. Но очередной недружественный финт со стороны Анкары может похоронить соглашение навсегда — для Турции, одной из самых энергозависимых стран планеты, перспектива крайне нежелательная. 

Или возьмем самый свежий пример с Финляндией, заявившей о желании присоединиться к НАТО. А между тем из Фонда национального благосостояния РФ на строительство АЭС в Суоми хотят выделить 2,4 млрд евро. Плюс «заемное финансирование» опять-таки из российских источников на сумму 2 млрд евро. Правда, можно выделить, а можно и повременить. Станция нужна финнам, почему бы на этом поле не разыграть собственную карту?  

— Россия отвела свои войска от российско-финской границы на глубину 1500 км и сделала это, исходя из нейтрального статуса Финляндии, — напомнил на днях Владимир Путин и задал риторический вопрос: «Представьте себе, что Финляндия вступит в НАТО, и финские войска станут частью военной инфраструктуры альянса, которая в одночасье окажется на наших границах. Вы думаете, что наши силы в этом случае так и останутся там, в 1500 км?»

Понятно, что в случае расширения блока за счет Суоми в ход пойдут и экономические рычаги; известный факт: какие-либо ограничения со стороны России способны просто убить деревообрабатывающую финскую промышленность. Заморозка контракта на строительство АЭС также вполне может стать одним из асимметричных ответов. Разумеется, это варианты на крайний случай, в идеале разговор языком санкций никому не нужен. 

— Когда мы используем средства фондов или госбанка РФ, это значит, что они вернутся с процентами. Сооружение АЭС «Ханхикиви-1» — долгосрочный, социально и экономически выгодный для нас проект, который будет способствовать росту ВВП России, снижению безработицы и увеличению занятости, повышению качества жизни, интеллектуального и научно-технического потенциала российских предприятий и отраслей промышленности, — подтверждает Владислав Бочков.

Настолько ли выгодно строительство атомных станций внутри страны? Еще как! Сработает так называемый мультипликативный эффект: развитие энергетики потащит за собой другие отрасли, которые сегодня не с состоянии прогрессировать по причине нехватки или дороговизны киловатт-часов. А вокруг новых АЭС станут возникать города, такие, как Островец, или даже лучше.

— Росатому следовало бы притормозить внешнюю экспансию за счет казенных средств, сроки окупаемости проектов просто гигантские. Да, атомщики постоянно утверждают, что мы продвигаем российские технологии на мировой рынок, загружаем производственные мощности в РФ и все такое. Это факт. Вот только на средства «Резервного фонда» можно сооружать АЭС и в России, при этом заводы опять-таки при деле, а доходность инвестиций гораздо выше. Не говоря уже о том, что нашей экономике энергия необходима, — размышляет Константин Симонов.

Рост тарифов российской энергетики наряду с практически полным отсутствием свежих генераций создает эффект недоступности электричества. Согласно данным исследовательской компании «ЭнергоСток», стоимость киловатт-часа в пересчете к ВВП для отечественного потребителя уже превысила среднеевропейский уровень в полтора-два раза, американский — более чем в шесть.

Другие источники подтверждают данную печальную тенденцию, даже жители откровенно «дорогих» Норвегии и Великобритании за среднюю зарплату могут купить намного больше киловатт-часов (расчеты РИА Рейтинг по данным Евростата), нежели россияне. Более того, в США цена на электричество в последнее время вообще снижается, поскольку вслед за нефтью подешевели и уголь с газом. А у нас все почему-то только дорожает...

Растет популярность мини-ТЭЦ, работающих на природном газе, стоимость энергии там получается в два — два с половиной раза ниже, чем при подключении к сети. На подобные генерации потихоньку стремится переходить весь средний и малый бизнес, но даже крупные компании заводят сегодня установки, которые быстро окупаются. Правда, при таком раскладе лимиты «Газпрома» на внутренний рынок скоро кончатся...

Проблема обеспечения граждан и предприятий РФ доступной, неквотируемой электроэнергией легко решается — при помощи строительства АЭС. Средства на это имеются, да хотя бы те самые, что направят в Финляндию и другие страны. Если их перераспределить, в том числе с учетом мировой конъюнктуры и интересов России — как экономических, так и политических, — может нарисоваться весьма радужная перспектива.

Атомная отрасль у нас очень мощная, реальную конкуренцию ей составляют разве что французы да американцы. Японцы после аварии на «Фукусиме» из большой игры выбыли, китайцы пока лишь учатся. Насытить энергией собственный рынок, не забывая зарабатывать и за границей, нам по силам.

Отрадно, что на этом фоне в конце июня принято решение о возобновлении замороженного в 2014-м строительства Балтийской АЭС (Калининградская область). В той или иной стадии находится возведение восьми энергоблоков, плюс — плавучей станции «Академик Ломоносов». В планах — еще около 30 блоков.

В настоящий момент мирный атом обеспечивает 17,5 процента потребления электричества, однако согласно «Энергетической стратегии России» к 2030 году производство киловатт-часов на ядерных электростанциях должно вырасти в четыре раза. Ничего фантастического, а если немного «урезать осетра» по международным программам — получится и больше, и лучше.