Елена Миляева, Татьяна Андреева

   Накануне Дня космонавтики впервые за последние 40 лет открыл двери для журналистов Институт реакторных материалов (ИРМ).

Именно здесь сегодня создается и испытывается топливо, на котором земные корабли полетят к Марсу. В институте занимаются и более скромными, но не менее важными вещами - вырабатывают изотопы для диагностики и лечения онкологических заболеваний. Но в отличие от космических проектов медицинские в России пока не очень востребованы.

Условный космос

В конференц-зале директор института Дмитрий Марков, совсем не напоминающий эксцентричного ученого, рассказывает журналистам о том, как автоматические модули отправятся в глубокий космос, дистанционно управляемые спутники займут венерианскую орбиту, а корабли с атомными двигателями без помощи Брюса Уиллиса будут расправляться с астероидами, угрожающими Земле… Именно так можно перевести на обывательский язык содержание амбициозного российского проекта создания космического транспортно-энергетического модуля на основе ядерной энергетической установки мегаваттного класса. В 2010 году о его разработке распорядился российский президент. На все должно уйти девять лет и 17 миллиардов рублей.

По словам Маркова, различные детали будущего аппарата проектируются во многих организациях в разных городах России. На Урале идет создание топливных элементов - твэлов - для активной зоны будущего ядерного двигателя и их испытание, в том числе и в условиях, приближенных к реальным. Условный "космос" создается в собственном реакторе.

Александр Дьяков, главный научный сотрудник отделения радиационных технологий, показывает чертеж конусообразного аппарата и указывает на его "носик", где располагается ЯЭДУ - ядерная энергодвигательная установка.

- Идею создания так называемого гравитационного тягача некоторое время назад выдвинули британцы, и теперь она активно прорабатывается, - рассказывает Дьяков. - Но я не погрешу против истины, если скажу, что именно наша страна сейчас лидирует в области разработки двигателей.

- И все же как вы собираетесь бороться с астероидами? - журналисты клюнули на крючок, закинутый директором.

- А я сейчас покажу! Вот такой корабль массой до десяти тонн приближается к астероиду на расстояние до 150 метров и за счет взаимного притяжения, не прикасаясь к объекту, уводит его от Земли при помощи своих двигателей, - поясняет Дьяков. - Но это - только один рабочий вариант. Их рассматривается множество - вплоть до бомбардировки астероида.

Безопасность для чайника

Ошарашенных перспективами журналистов ведут дальше. Выдают белые халаты, чепчики и бахилы - по две пары на каждую ногу.

- Идете строго за нами, ни к чему не прикасаетесь, ничего не роняете, - инструктирует Иван Русских, замначальника исследовательского ядерного реактора.

Мы направляемся в сердце института - ядерный реактор тепловой мощностью 15 мегаватт. Для сравнения, реактор БН-600 на БАЭС выдает 600 мегаватт. Сотрудники ИРМ любовно-снисходительно именуют свой агрегат "чайником". В конце апреля ему исполнится 47 лет. Возраст солидный, учитывая, что стандартный срок эксплуатации реактора - 30 лет. Но в 2007 году комиссия Ростехнадзора, оценив состояние оборудования, продлила срок до 2025-го. Лекцию о буднях работы на атомном "чайнике" нам читают в пультовой - центре управления реактором.

Внутри бака размером два на четыре и на восемь метров - активная зона в форме утюга, куда устанавливаются тепловыделяющие сборки. Здесь же оборудование для проведения экспериментов и получения изотопов. Например, изотопы иридия нарабатываются в самом центре "утюга", а углерод-14 - на периферии.

Реактор работает кампаниями по 500 часов с 40-часовыми остановками на перекомпоновку и выгрузку-загрузку топлива. Сейчас он как раз стоит на выгрузке, крышка открыта. Камера слежения в пультовой демонстрирует вид сверху. Темный провал с небольшими островками голубоватого свечения.

- Это остаточное энерговыделение, - поясняет Русских. - Когда он пашет на полную, активная зона светится ярко-белым, "космическим" светом, а по краям - голубым.

Реактор - прямо за стеной пультовой. Она стеклянная. "Стекло свинцовое?"- трепещем мы. "Нет, обычное", - отвечает Русских. Нам объяснили, что по нормам радиационной безопасности постоянно находиться в зоне во время работы реактора нельзя, а на выгрузке это безопасно.

Тем не менее на выходе каждого из экскурсантов проверяют переносным дозиметром. Чисто.

Некому лечить

Собственный реактор позволяет институту проводить комплекс послереакторных исследований для атомной промышленности. Например, здесь идут работы по обоснованию продления срока эксплуатации реакторов, оптимизации и повышению ресурсных характеристик топлива для АЭС всей страны. Институт принимает участие и в ФЦП "Ядерные энерготехнологии нового поколения", изучая принципиальную возможность организации замкнутого топливного цикла.

Но бизнес делают на радиоизотопах. 60 процентов этой продукции идет на промышленные нужды, остальное - на медицинские.

Например, цезий-131 может использоваться для лечения меланомы сетчатки глаза, опухолей головы, легких, поджелудочной и предстательной желез, для подавления неудаляемых опухолей. Углерод-14 применяют для радионуклидной терапии неоперабельного рака печени. Правда, не у нас.

- Почти 99 процентов изотопов для ядерной медицины идет на экспорт - в Европу, США, Канаду. Мы лечим "золотой миллиард", - с сожалением констатирует Дмитрий Марков. - Институт готов при необходимости нарастить объемы производства, но в России спроса на эту продукцию нет. Причина банальна - нет специалистов. Мы прорабатывали возможность использования одного из изотопов в Свердловской областной больнице. Технически все было готово, но оказались не готовы врачи.

Между тем в начале апреля в областном правительстве как раз обсудили вопрос медицинского применения изотопов, производимых на атомных предприятиях региона. В УрФО их четыре: "Уралэлектрохимприбор", Уральский электрохимический комбинат, Институт реакторных материалов и ПО "Маяк".

Концепция развития ядерной медицины уже готова. Так, в текущем году будет проанализирована потребность в радионуклидах, появится реестр поставщиков изотопов и радиофармпрепаратов. Также в регионе будет создан перечень перспективных медицинских изотопов. По планам больные уральцы смогут лечиться средствами ядерной медицины уже в 2020 году. Примерно через год после того, как будет спроектирован первый космический аппарат дальнего следования.

Институт реакторных материалов

Опубликовано в РГ (Экономика УРФО)